По хорошему, и тут бы не надо, но не сказать не могу.
У родителей, кажется, у матери, а не у отца, был сослуживец, звали его Герман. Фамилия была самая обычная русская, вот только что не Иванов. В старшем дошкольном возрасте он был найден бойцами Советской Армии в немецких окопах - живой, целый, даже не очень голодный. Это был, если я верно помню, 1944 год. Немцы забрали его с собой, найдя возле разрушенного дома, в котором вроде бы жила его семья, в самом начале оккупации. Они его с собой таскали все это время, и все это время мыли, кормили и даже играли с ним, в общем, относились хорошо. Германом, если что, назвали не немцы, свое имя он знал уже при встрече с ними, и когда солдат его спросил "как тебя зовут", он назвался, они засмеялись и взяли его с собой. В последний день, когда он видел живыми своих взрослых, с которыми пробыл едва не треть своей жизни, они велели ему спрятаться надежно, и не высовываться, пока не перестанут стрелять вообще. Попрощались, оставили его в укрытии и ушли. Он вылез на третьи сутки после того, как советская армия заняла позицию. Людей, которые на два года или около того заменили ему родителей, он больше не видел.
Фразу "враг - тоже человек" я услышала от него. В тринадцать, что ли, лет.