Все вы утверждаете, что живете в какой-то там реальности, м-да...
URL
00:33 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Дорогие друзья, я планирую переезд. Ресурс, который я выбрала, схож по функционалу с этим до степени смешения, то есть освоить его проблем не будет, и у него вроде бы проблем тоже нет.
Что кроме цикла "слова и трава" вам здесь было интересно? Какие темы имеет смысл продолжать на новом месте? (Архивы сохранять не просите, сил моих нет)

Апдейт: новое место вот: journals.ru/users/_hton

Дорогие все.

Тут у нас новости, вот: nos.diary.ru/p214053748.htm
И вот: diary-spirit.diary.ru/p212362335.htm

Я так понимаю, что в какой-то момент эта дверь закроется, и после этого если мы и встретимся, то не здесь. В ВК я есть, на ФБ не пойду из соображений гигиены, об остальном думаю. Самое ценное отсюда я уже скопировала, остальное... Ну значит, суждено ему кануть. Я буду здесь, пока ресурс будет доступен, а потом буду там, где я уже завелась. Новых мест пока не планирую, но заранее загадывать не стану. Пока есть возможность - спасибо вам за то, что вы были. Спасибо вам за то, что вы есть.

Намедни да надысь, для четыре назад, делали в доме офигенно вкусное блодо: серый горох с беконом и морковью. Для этой еды горох ехал аж из Риги, не то из Сигулды, я не уточняла. Рульку покупала я, а остальное не я, и готовила тоже не я. Потому что вот например мне весь предыдущий месяц по разным всяким причинам было бы не найти времени мыть и замачивать на сутки горох. Я только выгребла поутру из раковины с десяток укатившихся горошин, мокших в забытом в раковине ковшике всю ночь. Выгребла, посмотрела на них, нашла пластиковый стаканчик и с классической мантрой оконноманьяка "пока пусть тут полежит, а там посмотрим" оставила их мокнуть дальше.
Прошло примерно пол-недели, горох доелся, посуда из-под него вымылась, гляжу это я в стаканчик - а там все горошины с корнями.

Кто хотел мыть пол? Кто планировал вязать себе свитер? Кто предполагал поработать с текстом? Вот кто хотел, планировал и предполагал, тот сегодня поперся в Максидом за песочком, чтобы сажать горох в конце октября в горшок на окошко. Кто поперся, тот и припер пять кило песка и еще два кило всяко-разно, при разрешенном доктором максимуме 3-4 кг. И сейчас, вероятно, пойдет лежать.
О - организованность. Нет такой буквы.

@темы: растительное, шпинат-паркет

Наконец отсмотрен.
Полезный, как овсянка на воде, и настолько же невозможно скучный. Догоняет дней через несколько. Пока смотрела, сидела и вязала (узор "листья", ЕВПОЧЯ) - и не сделала ни одной ошибки за час и сорок минут. Заодно довязала свой долгострой, хожу теперь в нем, но это уже вбоквелл, просто к слову пришлось.
Чем полезный: из отсмотренных мной, пожалуй, это единственный документально честный фильм (несмотря на весь аллегорический антураж) о ядре поведения насильника, снятый с пониманием и сочувствием к человеку, который в это рухнул. При этом совершенно нетоксичный, я бы сказала, фильм 6+. Фильм только об этой проблеме. Герои, антураж, сюжет - все это вторично для идеи фильма и присутствует довольно условно. Если кому-то зачем-нибудь нужно знать, как себя чувствует человек изнутри, делая все то, что делает агрессор в отношениях насилия - могу смело рекомендовать к просмотру. Только вязание возьмите найдите, чем себя занять.
Почему скучный: потому что в нем нет ни характеров, ни сюжета, толком, ни декораций, ничего. Только идея. Воплощенная очень тщательно и качественно. Такой фильм и должен быть скучным. И безнадега там присутствует, и именно нужной пробы. И при этом ее не больше, чем нужно, чтобы было видно. Отравиться нереально, не та концентрация, это вам не "последнее танго в Париже" какое-нибудь.
В общем, к единократному просмотру более чем пригоден, повторять, пожалуй, незачем.

@темы: искусство принадлежит народу

Внезапно и через довольно долгое время после прочтения.

Должна сказать, что читала я ее без всякого интереса или удовольствия. Во-первых, она была не первой на эту тему. Тема "потерянного американского поколения", конца 50-х - начала 60-х годов рождения, представлена и без этой книги чертову уйму раз. Есть "Дорога", есть "Над пропастью во ржи" и девять рассказов про семью Гласс, есть "Благослови детей и зверей", и "Очкарик Элли", и "Повелитель мух", и даже "Немного солнца в холодной воде", а далее вообще везде. Я, вот честно, читала сперва из уважения к человеку, который мне ее предложил для прочтения, потом из интереса сравнить его самого и книгу, которую он мне рекомендовал, потом из принципа и - отчасти - из интереса найти в уже известном контексте новый сюжет. Ну, понятно же, что в серых горах золота нет потому, что нет его там и не было никогда?
Ни одну книгу в жизни, ни одну, я не читала так медленно и с таким усилием. Читая, я преодолевала не отвращение и не гнев - это бы хоть вовлекало. Но это, блин, было скучно и безнадежно. И безнадежно скучно до полной безысходности. Нет, Кинг это Кинг: текст на страницы положили. И хороший текст. И сюжетных поворотов там в должном количестве. Но ять же мать, насколько оно все было понятно, известно, знакомо и предсказуемо.

Но прочла я ее все же не зря, причем выяснилось это только вчера. Контекст неважен, но так вышло, что с одним человеком конца 80х годов рождения я говорила о его близком, как раз конца 50-х годов рождения. Причем так вышло, что человек 80-х годов издания как раз русский а человек 50-х годов издания, вот для рифмы, родился, вырос и прожил всю жизнь не в России. И русским языком не владеет вообще. И мне надо было говорить с этим человеком 80х годов издания о поведении его близкого, которое человек считал саморазрушающим. И разумеется, от этого очень переживал. Будет переживать и дальше, конечно, а кто бы на его месте не переживал бы.
Но. НО.
Не приняв предложенную книгу, я не сумела бы вчера собрать смысл авторских посланий, пронизывающих всю серию. Весь ряд, конечно, Весь ряд. Каждый их них был уверен, что он единственный сказавший - такое время и такие люди. Несмотря на то, что все перечисленное, и вовсе не только оно, было прочтено и, не побоюсь этого слова, понято. А кое-что даже не по разу. Послание настолько простое, что даже трудно поверить в то, что оно содержит только этот свой смысл. И мне, пожалуй, придется потратить пару абзацев хороших годных слов для того, чтобы эта простота не потерялась между строчками. А то очень хочется оставить эту формулировку тут на память.

Все эти книги, все, что я перечислила и все, которые не назвала, и та, о которой речь - это книги о поколении людей с определенными - нет, не чаяниями и не надеждами. А с определенными убеждениями о негодности правил, навязываемых им обществом в лице взрослых и более адаптивных сверстников, сейчас уже переставших не только быть активными, но и существовать как физические объекты. Да, сверстники тоже. А вот это "поколение в поколении" живо, несмотря на их, кхм, мягко говоря, не слишком полезные привычки и не особенно пристальное внимание к своему здоровью. И то, что помогло им выжить в тех условиях и помогает до сих пор - это странная уверенность в том, что ограничения не бывают полезными, и что дружелюбный настрой и безусловное уважение к чужим правам решают большинство проблем. Несмотря на рискованность этих практик.
Я этими выжившими восхищаюсь. Но повторить за ними не рискну, я существо другой породы и со мной это не работает.

Посоветовать "Сердца в Атлантиде" кому бы то ни было я не возьмусь: мне не понравилось ее читать. Хотя объективно она хороша, конечно.

@темы: книгопроглот

18:16 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

11:16

Ура.

"Все истории" приехали. Прямо с утра.

@темы: книгопроглот

Мой не в меру умный телефон вдруг вспомнил, что год с лишним назад я просила его меня разбудить зачем-то в девять утра. И разбудил. И решил, что мне это нужно теперь каждый день. Опустим сагу в трех частях с прологом и эпилогом про мое здоровье этой осенью, тем более, что она все равно непечатная вся, включая предлоги. В общем, у меня были объективные причины на третий день его неуместного рвения не догадаться, как его выключить, и я... Ну да, конечно. Я отключила ему звук и вибросигнал, оставив саму задачу. По странному везению, у меня хватило ума на ночь прицепить его к розетке, чтобы он поел. Обнаружив в шестнадцать часов дня телефон, который, вися на розетке, показывает 15% (пятнадцать процентов) заряда, я сперва удивилась. Но он мне сразу показал исправно звонящий со всей дури, без звука и иных признаков, будильник. Который аккумулятор и высаживал.
... вот так она и выглядит, тревожность...

@темы: с натуры

опять соцполитика, да что же ты будешь делать

@темы: соцполитика

15:58 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Напиленный Нагой конструктор лежал без движения с весны. А недовяз существовал в виде недовяза года четыре. А идея блузки и платья для Шейлы висели у меня в голове на год раньше, чем я начала то, что стало недовязом.
И вот, пожалуйста, внезапно и вдруг, уже половина недовяза как-то сама и довязалась, раскроенные и сметанные куклячьи одежки лежат на столе, а меня беспокоит вопрос дня и, вероятно, даже недели. (уже не беспокоит: решился)
А все почему?
А все потому, что П - прокрастинация. Но вопрос недели все равно остается им.

@темы: неприрученный труд

00:42 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Вообще задолго до дня я думала что будет как-то так

А вышло неожиданно вот так

Потому что весь год было так

И завтра снова будет так же, что, в общем-то, значит, наверное, что все вроде бы так, как и должно быть...
Спасибо всем, кто вчера не поленился найти меня и прийти поздравить.

01:22

Про сегодня.
В Гостинке открыли новую кафешку в первом этаже. Угол Садовой и Невской линии. И после 18-30 я там буду, часа примерно три. Это на случай, если кто-то захочет помахать мне лапой или сказать "привет, с новым годом".

об эпилепсии для чайников. Извините, местами обсценно.

(с)3.14зжено отсюда: twitter.com/Vesnetckaya/status/9097247249928970.... вероятно, там будет продолжено. Если да, то я дополню и сюда

@темы: заначки

В подкате очередной экспонат моей коллекции
Глянец пробил очередное дно

Сегодня очень поздним даже по нашим меркам утром подхожу посмотреть, чего это Бьянка не встает чай пить. Спрашиваю ее чо-как, она говорит что сейчас соберется с силами и встанет. Я напоминаю про магнитную обстановочку и резюмирую: "сил сегодня не будет, ползай так". Ну, собственно, в такие дни что и остается.

А это мне в коллекцию, а желающим для справки

@темы: с натуры

Вагон изнутри похож на кофейню, только столиков между креслами нет, и перегородки между спинками пониже. А так - точно та же история, сидишь по двое лицами друг к другу, хочешь - беседуешь, не хочешь - в окно смотришь. Я и поглядела бы в окно, когда еще до северной столицы приведется случай добраться, но питерские травницы хотели со мной беседовать. С десантником тем, полицейским подполковником, мы перед отправкой еще успели словом перекинуться, хоть познакомились наконец, имена друг друга узнали. Зорян его звали, Зорян Камилович. Еще он успел сказать, что женат и растит двух своих сынов и женину дочку от первого брака, а жену взял вдовой. А я поведалась, что в чумной страже и в уездной доврачебной помощи и потому семьи у меня нет и быть не может.
Вот питерские сударыни ко мне и приступили, мол, зачем я себе такое выбрала, и где мы с этим полицейским чином познакомились и чем так друг другу дороги. Я и рассказала. Они-то послевоенные уже все, а кто и довоенный, те войну застали несмышлёнками, запомнили только голод, взорванные дороги и команду "воздух", по которой надо было прятаться в подпол или в любую ямку, какую найдешь. А налетов и оккупантов не запомнили, что и понятно: до Питера почти и не долетели, так, один-два налета было, и тех на подлете эскадрилья с Гражданки встретила, есть в Петербурге за Муринскими ручьями такой аэродром. Эта эскадрилья нас тоже прикрывала как могла, но над Питером и Карельским перешейком они дома, а над Ладогой с теми были в равных позициях. Так что живого десанта столице, слава богу, не досталось. Север-то налетчики частым гребнем расчесали сперва вдоль, а затем поперек, пока им руки не обломали.
Так что пришлось мне моим собеседницам все рассказывать сначала, с до войны. И про чин отречения от семьи, и про судьбы довоенных отреченных, и про призыв, и про военную кампанию, и про то, чем кроме бомб и ракет нас налетчики угощали, И как русская медицина с этим угощением разбиралась. А потом про то, как фронтовых медсестер, связных и курьеров, привечали после окончания военных действий, и дегтем на ворота, и бранью в лицо и вслед, и чем похлеще. И о том, кто как с этим справлялся, и сколько не справились. А когда мой рассказ дошел до деталей, вроде третьего госпиталя и вакцины ПаНДоРА, которую нам из Архангельска привезли для испытания, наш вагон и приехал. Мы оказались в части, что около Царскосельского вокзала, там меня и остальных встретили, переписали, распределили по патрулям и вместе с полицией проводили в зал для получения инструкций. В зале мы прослушали сначала все, что мне и так было известно, а затем все, что было известно остальным, но не мне.
Что ни одна жертва не успевала оказать сопротивление до нападения, и что с разорванным горлом случаи были и до того, и эти люди тоже сопротивления не оказывали, но госпожа Петропавловская, единственная живая пострадавшая, видевшая преступника, еще не может дать показания. Призвали всех к особой осторожности и ни в коем случае не покидать группу, к которой прикреплены, предостерегли заходить в трактиры и городские уборные, пожелали удачи, благословили и распустили на дежурство, мостовую подметками полировать. Выглядели наши патрули довольно странно: полиция в своей форме, как есть городские сизари, трое вооруженных, и при них травница в коричневой или зеленой городской парочке, запоясанной широким поясом бычьей кожи, к которому привешены три ножа, ножницы, увеличительное стекло и два подсумка с разными рабочими мелочами. В часть мы возвращались каждые два часа, и за каждое возвращение расписывались.
К закату часть была полна безбилетных барышень, торговцев разным хламом, уличных гипнотизеров, попрошаек и прочего сброда. Часть мужчин забрало подворье Троицкого монастыря, женщин всех стали распределять по больницам на освидетельствование и последующее выдворение из города, как вдруг пришел еще один патруль отмечаться, и целительница, к нему приданая, вдруг говорит дежурному по части: подождите, давайте еще раз на них посмотрим. Тот сперва не понял, мол, чего на них смотреть, отребье и отребье, а потом глянул, куда она смотри, и громогласно так скомандовал остановить отправку. Ну и я присмотрелась тоже. И вижу, что отребье на самом деле разное, большинство действительно оторвы подзаборные, но есть и другие. Эти другие почище, поздоровее и выглядят так, как будто не грязные, а намеренно вымазались в уличной жиже. И у всех или ошейник на шее черный, кожаный, или два широких стальных браслета на запястьях, как бы наручники.
Вот и дежурный майор их тоже углядел. И начал на отправку заново сортировать, этих оставляя.
Тем временем время обеда не только пришло, но и прошло, и я спросилась, где и как можно тут поесть. Патруль, к которому меня прикрепили, идею счел разумной и правильной, и все вместе мы пошли в полицейское заведение, кафе не кафе, ресторан не ресторан, трактир не трактир - в общем, место для своих. И хорошее место: супов пять видов, один рыбный, один постный, три мясных, горячего видов восемь, три гарнира, и шесть салатов. Десертов у них было только сушки и варенье, зато варенья был список на полный лист, и чая тоже список на два листа - и китайский, и японский, и индийский, и тайский, и русские - земляничный, копорский, липовый и зверобой. Вот его я и сама выбрала и своим спутникам посоветовала.
Среди супов был и зеленник, хотя и странный, на курином бульоне, со сметаной и яйцом. Вкус непривычный такой, но тут уже не во вкусе дело. Полицейские поглядели на меня и тоже взяли его. А уже из горячего каждый себе сам выбирал. Я взяла гречневую кашу по-монастырски с белыми грибами, чтобы после прививки сильно потом не жалеть о своей несдержанности. Она у них вообще-то как гарнир шла, но меня подавальщик понял, видимо, верно. На кольцо мое медное с ангельским камнем* глянул только, и ничего не стал спрашивать - и правильно сделал. Бабе видней, как ей есть, она еще и других поучит.
Отобедали мы, на улице тем временем стемнело, фонарщики проехали, фонарики зажгли, пора было снова в обход идти. Однако, далеко мы не ушли. То заведение было в Большом Казачьем переулке, перед банями. Мы вышли, и я говорю - давайте так пройдем, и по Гороховой через Вознесенский в часть вернемся, а то у въезда в переулок чье-то ландо так неудачно стоит, что вчетвером мы его не обойдем, и по двое, пожалуй, тоже. Мужчины и согласились. Казачьи бани мы прошли благополучно, хотя их я, честно говоря, побаивалась, а сюрприз нас ждал у ворот во двор после углового дома. Сначала я услышала тихий тонкий вой, решила, что собака скулит, потом поняла, что голос не собачий, смотрю, полицейские тоже приостановились и прислушались. И старший наш скомандовал - в арку. Мы и пошли. А там девчонка молодая сидит на корточках в грязи под воротами и воет тихонько. А как она голову подняла, тот полицейский, что слева шел, меня одной рукой за себя задвинул, а второй одновременно саблю достал и ей прикрыл и себя и старшего, и второй, правый, то же самое сделал. И вовремя ведь успели, она на них бросилась. Дальше было быстро, громко и матерно. Она на них прыгнула, они ее втроем смяли, скрутили, связали портупеей, подняли и в отдел повели. Разумеется, с комментариями. А я молча за ними пошла. А шагов через десять мне старший говорит - иди не сзади, а спереди, мало ли что. Э, нет, говорю, заорать-то я всегда успею, а вы заняты, вы задержанную следите, прежде меня вы опасность точно не заметите, а от нее отвлечетесь. И смотрю, она ко мне оборачивается и мне черным словом в лицо шипит. А я только плечом повела - мне-то не впервой такое о себе слышать. Смотрю, а полиция ее даже тычком за это не угостила. Вот тут я и озадачилась. То ли они сами обо мне такого мнения, то ли им на службе не положено такие вещи замечать, то ли еще что. А она, гляжу, заплакала. Тихо так, жалобно. Как и не она пять минут назад с оскаленной мордой на людей бросалась, в горло им целясь. Но полицейские на ее слезы тоже внимания не обратили, привели ее в отдел, и стали мы объяснения давать - где нашли, да как так вышло, да чего она на нас бросилась, да как кто из нас себя повел после этого. Присмотрелась я - а на ней тоже ошейник.
Кроме нас в части было уже порядком народу, вечерние дежурства заканчивались, ночные решили патрулировать на машине, ради безопасности личного состава.
А спать меня устроили в Обуховском госпитале. И ужином кормили там же. Там же я спросила, что это за девицы такие в ошейниках и часто ли они на людей нападают.
Медсестры госпиталя, отвечая, поморщились сначала - мол, сколько раз этих дурных привозили с побоями, которые они друг другу наносят, а иногда и спасти не удавалось. Но услышав про нападения, призадумались и примолкли.
А стоило мне лечь и закрыть глаза, явился Черный. Вот, думаю, тебя только не хватало с твоими затеями. А он смеется, как слышит - ага, именно меня и не хватало. А вот он и я. Ну, думаю, ругаться с ним себе дороже выйдет, а не заметить его никак не получится - ава, говорю, ты чего хотел-то? Ты уж говори сразу, мне не до угадаек, я спать хочу. А он мне говорит: - завтра у тебя опять сегодняшние дела, так ты шелуху собирай, а ядрышко не тронь, не твое это, и полиции там делать нечего. Знаешь, говорю, я тебя слышать слышу, а обещать ничего не стану, потому что тут тебе не война, в дольнем мире и кроме тебя законы есть, и в этом месте не ты правила указываешь. А он мне - смотри, не пришлось бы пожалеть. А я в ответ: а то дело не твое, жизнь моя, мне и решать. И с тем заснула. А с утра собралась в часть идти, а меня больничная травница поймала. Слушай, говорит, такое дело, срочный прием, просили в адрес выйти сегодня обязательно, тут рядом, в Большом Казачьем переулке, а у меня на вечер билет в театр, на "Двенадцатую ночь" из Шекспира, сделай доброе дело, тебе же деньги за выход не лишние? Я в ответ смеюсь - да отчего бы не выручить, только ты мне тоже билет купи в театр, я тебе из этих же денег и отдам, какие получу за выход. А сама думаю - или ты полная дура и совсем вокруг не смотришь, или ты точно знаешь, что со мной там будет, и по твоему ответу, а больше этого по лицу перед ответом, я буду знать, что ты мне за работу отдала.
А она, смотрю, даже в лице не поменялась - да, конечно, говорит, тебе на что лучше, на Шекспира или из греческой драмы что-то, или, может, новое хочешь посмотреть? И кстати, ты где сидеть хочешь - на галерее или на балконе? На балконе, конечно, - отвечаю, - а из Пушкина они ничего не представляют в этом месяце?
Как же не представляют, говорит. И маленькие трагедии, и сказку о царе Салтане, и вот еще два одноактных поставили в один спектакль, "Метель" и "Выстрел". Есть еще второй такой же, в нем объединены "Станционный смотритель" и "Барышня-крестьянка", но до Пасхи его не будет, он на святки был, как и "Гробовщик и другие сны пьяниц". На том мы и договорились, и пошла я в часть. А в части свой патруль спросила, а справлялись ли в Обуховском госпитале про этих цепных девиц. И рассказала, что от сестер узнала. Патрульные на меня глаза вытаращили и быстро на доклад повели. Так что до обеда мы улицы и не видели, и не могу сказать, что я об этом сильно пожалела, потому что последний снег валил от всей души, как будто не конец марта был на дворе а самый настоящий январь. И под этот снег спать бы и спать, а я сидела и разговоры разговаривала. А к вечеру из-за снега и патрулирование отменили, так что я пошла в Большой Казачий переулок с адресом на бумажке почти спокойно

--
Ангельский камень - серафинит или клинохлор.

@темы: слова и трава